2000 год
А. МАКСИМОВ: Вот взять вид спорта, как прыжки. Человек может прыгнуть за столько-то, за столько-то, а дальше он уже не может прыгнуть. Тогда этот вид спорта погибнет?
В. ТРЕТЬЯК: Наверное, нет. Потому, что, я думаю, врачи изобретут такие таблетки, от которых человек сможет прыгать на десять метров. Наверное, техника прыжка будет другая, так же как в хоккей. Вспомните. Лет 30-40 назад вратари стояли без масок - почему? Клюшку привязывали просто так, потому что без клюшки вратарь не мог играть. Она же ему не нужна была. А сейчас вратари надевают такие шлемы, которые, может, могут отражать пули.
А. МАКСИМОВ: Вы говорите, изобретут таблетки, благодаря которым люди будут прыгать на 20 метров. Это получается, что будущие соревнования - борьба между теми, кто делает допинги и теми, кто определяет допинг?
В. ТРЕТЬЯК: Вы посмотрите последнюю Олимпиаду, сколько спортсменов потеряли золотые медали. Наверное, да. Большой спорт - большой бизнес. А там, где большой бизнес идет неправильная, несправедливая борьба за золотые медали.
А. МАКСИМОВ: Спорт перестает быть просто соревнованием мускул, соревнованием воли? Это больше соревнование технологии?
В. ТРЕТЬЯК: Смотря, какой спорт. Если мы говорим о самом высочайшем уровне, то, думаю, что да. Игровой мы, конечно, не берем. А вот индивидуальный... Но при этом нельзя все-таки забывать, что это человек участвует. Он любит это, поэтому идет на человеческие жертвы.
А. МАКСИМОВ: Это же плохо.
В. ТРЕТЬЯК: Это вред организму.
А. МАКСИМОВ: Вообще, это плохо, что спорт превращается в борьбу допинга с теми, кто ловит. Варианты есть какие-то?
В. ТРЕТЬЯК: Ну, просто человек стремиться к совершенствованию и у него есть цель побить рекорд. И ради этого он готов на все. Он даже не думает о своем здоровье. Самое главное - выиграть и получить материальные блага, и просто стать лидером, быть знаменитым человеком.
А. МАКСИМОВ: Вот вы, наверное, знаете. Вот человек, который занимается индивидуальными видами спорта, он чаще всего заканчивает свою карьеру больным человеком?
В. ТРЕТЬЯК: Ну, мы не говорим об этом. Но большинство спортсменов высокого класса к старости быстро приходят. Большинство спортсменов высокого уровня, которые много прошли, где-то, конечно, больные люди. Это естественно. Потому что они всегда на пределе человеческих возможностей работают. Полностью отдаются.
Звонок: Я давно болею не только за ЦСКА, но и за сборную России, и за сборную СССР болел, видел, как вы играете, видел команду. То, как вы выступали - творчество высокого полета. Иногда приходится наблюдать, как выступают молодые хоккеисты. У многих вратарей номер 20, то есть Ваш номер, с которым Вы выступали. Хотя они родились, после того, как Вы ушли из большого спорта. Как это объяснить?
В. ТРЕТЬЯК: Ну, не знаю, может им нравится номер 20. Может, родители рассказывают, что был такой вратарь, который уже не играет 16 лет. С этим номером были победы...
А. МАКСИМОВ: Если я не ошибаюсь, у Харламова был 17-ый номер, у Михайлова 13-ый, у Петрова 16-ый. А номера каким-то образом передают? Есть сейчас в ЦСКА игрок, который носит 17-ый номер? Вообще, в номере есть какая-то символика?
В. ТРЕТЬЯК: Ну, конечно, все спортсмены суеверны, они берут номер, который им помогает. Я под 20-ым номером играл всю свою жизнь. Я его взял, потому что у меня был кумир под 20-ым номером. И когда я пришел в сборную, он играл под 20-ым номером и я. Я думал, как же я буду играть, у меня теперь фортуны не будет, удачи не будет? И Коноваленко говорит, ты молодой, я отдаю тебе свой номер. И он отдал свой номер, взял 1-ый, а я стал 20-ым. А, вообще, в НХЛ и в командах, где знаменитые люди, суперзвезды, там не берут номера предыдущих. У нас в ЦСКА нет такого, и под моим номером играют. С одной стороны - плохо, а с другой стороны - ну, почему, мне приятно, что в ЦСКА 20-ый номер играет. Может это как продолжение моей хоккейной школы или какой-то знак уважения.
Пейджер: Русские хоккеисты, играющие в Америке, зарабатывают огромные деньги. Они как-то помогают России?
В. ТРЕТЬЯК: Знаете, некоторые хоккеисты помогают американским фондам и американским детям. Это, конечно, приятно, когда спортсмены помогают. Но мне бы хотелось, чтобы наши хоккеисты в НХЛ помнили, кто их научил играть в хоккей, кто их первый раз поставил на лед, своих тренеров. У нас сейчас такое сложное положение с детьми, особенно больными. Думаю, хоккеисты НХЛ должны думать об этом. Федоров, очень богатый человек, завтра пришлет в Морозовскую больницу очень дорогостоящие препараты по очистке крови. Жамнов, который играет в Чикаго, он форму хоккейную покупает, Залепукин каждый свой гол посвящает приюту на Люсиновской улице.
А. МАКСИМОВ: Сам дух хоккея испортился, когда хоккей стал бизнесом?
В. ТРЕТЬЯК: Если откровенно говорить, то да. Я смотрю на наших молодых хоккеистов, которые сейчас: 18, 17, 19 лет... Да, они любят спорт, конечно, любят хоккей, потому что без любви невозможно тренироваться. Но с другой стороны, у них уже больше преобладает, сколько им дадут, какого агента они возьмут. Родители уже думают к кому пойти, кто больше даст. И хоккеист уже думает не только о спортивных результатах, а думает только о деньгах. Я считаю, деньги это прекрасно, это хорошо, но это не главное в жизни спорта, самое главное сначала - результат, а потом тебе все другое придет.
А. МАКСИМОВ: Вы говорили, что у вашего внука, которому четыре года, уже есть характер, и у него такой хоккейный характер. Его зовут Максим Третьяк. Вы не боитесь его отдавать в такой хоккей, который сейчас?
В. ТРЕТЬЯК: В общем-то, не боюсь, у него есть хорошие предпосылки, у него характер, он настойчивый, он темпераментный, он крепкий. Я думаю, что такой подвижный мальчишка, как он, может уйти в нехорошую сторону: он может попасть на улицу, заняться другими занятиями. Лучше пускай он будет в хоккее. Уже видно по нему, он такой маленький и уже подвижный. Я думаю, ему нужно обязательно в спорт.
Звонок: В Митино собирались строить спортивный комплекс Третьяка. Мы с огромным нетерпением ждем решения этого вопроса, и хотелось бы узнать ответ.
В. ТРЕТЬЯК: Комплекс не так просто построить. Правительство Москвы сделало все, чтобы его построить, но денег нет. Но я думаю, что комплекс будет. Должны подписать документ завтра... я просто очень суеверный человек.
А. МАКСИМОВ: А мы можем позвонить завтра с эфира и узнать, подписали ли документ или нет?
В. ТРЕТЬЯК: Можно. Думаю, что все будет в порядке. Будет построен комплекс, к нам будут приходить мальчишки... Разные виды спорта будут. И теннис, и баскетбол, и волейбол.
А. МАКСИМОВ: Какую оценку уходящему веку Вы бы поставили?
В. ТРЕТЬЯК: Знаете, скоро новый год. Я очень люблю этот праздник. Жизнь сложная, естественно. Но я бы не ставил двойки, я бы поставил четыре. Знаете почему? Я верю в будущее. Но Бог дал нам испытания, мы неординарные люди - россияне. Потому что нас не устраивает жизнь, как живут другие люди в других странах. Мы же можем взять тот же закон, что в США, что в Швейцарии, что выдумывать. Все просто, велосипед уже готов. Нет. У нас свой путь, и мы должны его пройти. Нам плохо, а мы должны сделать себе еще хуже. А потом эти трудности преодолеть. И как мы горды, когда вылезаем из этой ямы.
А. МАКСИМОВ: Это такая черта?
В. ТРЕТЬЯК: Я думаю, мы единственный народ, который на такое способен. Мы сами себе создаем трудности, чтобы потом преодолевать их и выходить с победой. Мы непредсказуемый народ. Может быть это и хорошо, что мы живем в такой стране? Как можно поставить единицу такой стране, где родился Пушкин, Чайковский, Менделеев. У нас колоссальное количество талантливых людей воспитала наша страна, неужели можно поставить двойку? Да, есть плохо, да есть хорошо, но бывают такие прекрасные моменты в нашей жизни... Вспомните победу в ВОВ, этот патриотизм... Нельзя вычеркивать такое из судьбы страны. Думаю, больше было хорошего.
Звонок: Я слышал, что наш прославленный вратарь против возврата мелодии Александрова к нашему гимну. Я, наоборот, за возврат к гимну, потому что все выдающиеся победы наших спортсменов неразрывно связаны с этой мелодией.
В. ТРЕТЬЯК: Я родился с этим гимном, и я испытал такие чувства, которые, может быть, человек, живя всю свою жизнь, не испытывает. Я испытал очень много счастливых моментов победы, и именно моя жизнь связанна с этим гимном. Но это моя жизнь, которая прошла в спорте. И я ее уже прожить не могу. И мы жили совершенно в другой стране. Да, гимн потрясающий, музыка потрясающая, но сегодня уже другой этап жизни, и, конечно, оставить эту музыку и просто переписать слова, думаю, что это неправильно. Нужен другой гимн и другая музыка. У каждого свой этап жизни.
А. МАКСИМОВ: Вас кто-нибудь официально спрашивал: как лучший хоккеист XX века относится к гимну?
В. ТРЕТЬЯК: У меня официально спрашивал Познер, я был у него на передаче. Я ему ответил точно так же, как и сейчас. Хотя, когда был гимн Советского Союза, у меня слезы были на глазах.
А. МАКСИМОВ: Почему наш хоккей сейчас находится там, где он находится? Это связано с отсутствием тренеров, денег или это естественный какой-то процесс?
В. ТРЕТЬЯК: Сегодня это естественный процесс. Тренер у нас хороший, детские спортивные школы есть, есть трудности, но все равно все есть. Детский хоккей есть, юношеский хоккей есть... А проигрываем, потому что большой идет отток лучших хоккеистов. Даже молодых хоккеистов, 15-ти летних, американцы готовы забрать к себе.
А. МАКСИМОВ: Этот процесс, на ваш взгляд, в XXI веке как-то остановится?
В. ТРЕТЬЯК: Если мы будем экономически сильной страной, и мы будем платить такие деньги, какие платит Северная Америка, то, конечно, хоккеисты не будут уезжать. То есть пока не остановится.
А. МАКСИМОВ: Лучший хоккеист XX века на Ваш взгляд?
В. ТРЕТЬЯК: Для меня - Харламов. Я его уважаю, я играл с ним вместе. Он не просто самый прекрасный хоккеист, но и самый прекрасный человек, которого я встречал.
А. МАКСИМОВ: Вы можете рассказать что-то из жизни Харламова, что подтверждает Ваши слова?
В. ТРЕТЬЯК: У него не было врагов. У каждого человека есть враги или завистники. У него не было. Такой был человек, Бог дал ему душу такую открытую, добрую. Он мог отдать последнюю рубашку, последнюю копейку. Совершенно неординарный человек, и еще талантливый спортсмен, талантливый хоккеист.
А. МАКСИМОВ: Правильно ли, когда спортивные достижения являются критерием сильной державы?
В. ТРЕТЬЯК: Когда на спортивных соревнованиях побеждала, например, команда Кубы, о ней говорили, Куба в мировом ранге стран повышалась. И вспомните СССР и США - всегда были противодействия: какой строй сильнее капиталистический или социалистический? Поэтому, когда мы выигрывали, то говорили, что социалистический строй лучше.
А. МАКСИМОВ: Но это же нелепость.
В. ТРЕТЬЯК: Это уже другое.
А. МАКСИМОВ: Или это правильно?
В. ТРЕТЬЯК: Не знаю, смотря с какой стороны смотреть. Это неправильно, но так было.
А. МАКСИМОВ: А сейчас так?
В. ТРЕТЬЯК: Сейчас - нет. Вы представляете Россию и вы должны показать уровень российского хоккея, доставить удовольствие болельщикам России.
Звонок: Я хочу поблагодарить за то, что Вы устроили турниры в Чикаго и в Москве, я там участвовал.
В. ТРЕТЬЯК: В Москве действительно проходит очень много турниров. Хочу, чтобы их было больше. Эти турниры, которые проходят... я наслаждаюсь, как играют мальчишки. Из разных стран приезжают дети, это очень большой праздник для детей.
А. МАКСИМОВ: Я думаю, что главное событие XX века это то, что возродились Олимпийские игры. Как Вам кажется, сам дух Олимпийских игр сохранен или просто бизнес на спортивном материале?
В. ТРЕТЬЯК: Я был участником четырех Олимпийских игр и 15-ти Чемпионатов мира. Думаю, сравнить Олимпиаду с Чемпионатом мира - невозможно. У Олимпиады дух есть все равно.
А. МАКСИМОВ: А есть дух Олимпиад XX века?
В. ТРЕТЬЯК: Да, безусловно. Олимпиада бывает не каждый год и медаль олимпийская дороже. Во-первых, ты не представляешь свой вид спорта, а ты идешь в команде, в команде России. И это ощущается. На Чемпионате мира мы одни, а тут мы болеем, то за лыжников, то за фигурное катание, мы единое целое, мы встречаемся в столовой, мы живем в одном доме. Мы становимся частью нашей страны, частью спортивной семьи. В этом году, признаться честно, наши олимпийцы очень порадовали меня.
А. МАКСИМОВ: Я у многих спрашиваю, сохраниться ли книга в XXI веке, сохранится ли театр? Но не возникает вопроса, сохранится ли спорт, потому что он останется точно. Почему? Почему спорт времена не берут?
В. ТРЕТЬЯК: Он волнует людей. Я думаю, что спорт - это особые эмоции, которые возникают у человека, когда он приходит на стадион. Даже когда человек ни разу не видел футбольный матч до этого и, не понимая игры, попадает в стотысячный стадион, и вокруг болельщики болеют, кричат, выражают свои эмоции, то это заражает. Эмоции переключаются на какой-то другой мажор, приходишь домой и ты отдохнувший. Человеку нужно зрелище, нужно переключить свое сознание, ему это интересно и его это волнует.
Звонок: Не жалеете ли Вы о том, что Ваша карьера не состоялась на Западе, где Вы, возможно, могли бы добиться большего?
В. ТРЕТЬЯК: Я самый счастливый человек. Мне говорили в 74-ом году, если бы я убежал, то стал бы мультимиллионером, имел бы виллы, самолеты. Хотелось это все иметь, я не против. Но я хочу сказать, что я счастливый человек: я играл в прекрасной команде ЦСКА, в сборной, я счастлив, что посмотрел мир, имею много друзей во многих странах мира. Хоккей дал мне очень много.
А. МАКСИМОВ: Скажите то, что Вы считаете нужным тем мальчишкам, которые начинают играть в хоккей, которые в XXI веке либо будут гордостью России, либо не будут.
В. ТРЕТЬЯК: Я бы хотел сказать, чтобы все они шли на стадион. Не важно, каким бы спортом они хотели заниматься: хоккей, футбол, гандбол. Самое главное, что вы получите радость счастья, радость соревнования и вы почувствуете, кто вы есть. Вы будете настоящими сильными, выносливыми людьми и вам это пригодится в любой профессии, которую вы выберете в будущем. Поэтому я желаю успехов на спортивном поприще.
|
