Валерий Харламов
(Эта статья не имеет никакого отношения к НХЛ, но все же надо знать и своих героев)   Три скорости Валерия Харламова. / Автор-сост. Б. М. Левин. М., 1984. Тарасов А. В. Настоящие мужчины хоккея. М., 1987. Звездные трагедии: загадки, судьбы и гибели. М. 1998     Харламов. Как много в этом слове для сердца русского слилось. Его игра, это была непостижимая, загадочная фантазия на льду, азартная и бесконечная импровизация, резкая смена ритмов, каскад обманных движений в условиях плотной опеки, пас, передача шайбы партнеру в ходе финта, невероятная ловкость, умение неожиданно менять скорость и направление движения - вот что отличало Харламова. Впрочем, еще и щедрость душевная, личный порыв в органичном сочетании с коллективным духом. Перехитрить, переиграть в единоборстве не одного, а нескольких противников, и не единожды, а снова и снова, с поразительной легкостью - этим был славен Харламов. Он владел в необычайной степени тремя скоростями: взрывной быстротой передвижения и маневра на льду, молниеносной реакцией на малейшие изменения игровой ситуации и поведения партнеров и соперников, нестандартной быстротой технического мышления. От его игры приходили в восторг все — от главного тренера сборной Советского Союза до простого слесаря на заводе. На это можно было смотреть вечно. Его игра было похожа на красивый и свободный полет. Длинный скользящий шаг, высокая скорость, необычайная легкость движения, фантастическая маневренность, богатейший арсенал технических приемов — и все это в одном человеке. И бесконечная импровизация на площадке. Харламов гипнотизировал своей игрой. И миллионы людей во всем мире, с открытыми ртами, любовались им.  В иной другой среде этот человек существовать не мог. Он задыхался, когда из-за травм не был способен встать на коньки.  Великий хоккеист и человек. Целый пласт отечественной истории. Легенда. Почти уже миф. Про таких, как Харламов, говорят — он был слишком хорош для этой жизни. Потому-то и ушел от нас молодым, в расцвете сил, в зените славы. Такие люди «срываются с ветки жизни и разбиваются о землю, как спелые сливы — созревшие, и значит, выполнившие свое предначертание». Советский хоккей дал миру массу замечательных игроков. Одно перечисление имен самых великих из них может вытянуться в огромный список. Но даже на фоне его всегда будет выделяться один человек — Валерий Харламов. За свою хоккейную жизнь он забил больше всех голов и завоевал больше, чем кто-либо, медалей. Но есть один критерий, по которому можно судить о величии того или иного спортсмена — народная любовь. Скорость была его стихией, страстью, кислородом. Валерий Харламов прожил жизнь на бешеной скорости и на ней же и погиб в 33 года, также как Иисус Христос. Сказать, что Харламова просто любили — значит, не выразить этим вообще ничего. Его боготворили! Попросись он в любой дом в любое время суток переночевать, можно быть уверенным — его бы впустили. И последнюю рубашку ему бы тоже отдал каждый. Потому что и сам Харламов для любого сделал бы тоже самое. Таким он был от природы и никогда ничего не делал для того, чтобы кому-то специально понравиться. Это-то в нем всех и подкупало. Имея громадную популярность, Харламов никогда не позволял себя зазнаться или повести себя каким-нибудь другим не должным образом. Он прекрасно понимал, что является народным кумиром, и чувствовал колоссальную ответственность за этот свой статус. Он даже на дух не переносил слово «звезда» и всегда оставался скромным, добропорядочным парнем. Говорят, нельзя нравиться абсолютно всем. Но Харламов как раз то самое исключение. Он, как и Высоцкий, был уважаем и любим разными слоями общества. И хоронили его так же, как Высоцкого — всей страной. Валерий Харламов был непросто талантливым хоккеистом — он был гениальным. Как сказал кто-то из мудрых — талантлив тот, кто целится в яблочко и попадает в него, гениальный — кто попадает в него, не целясь.  Так же быстро и ровным счетом ничего для этого особо не предпринимая, он завоевал отечественного зрителя, и болельщиков за океаном. Великий тренер Анатолий Тарасов признавался, что никогда в своей жизни он не видел, чтобы одному хоккеисту так рукоплескал 20-тысячный стадион, как Харламову во время знаменитой суперсерии 1972 года. А это говорил человек, повидавший за своем веку, казалось, все, удивить которого чем-либо было практически невозможно. Харламов удивлял его всегда. И, когда в 1967 году сосланный за не перспективность в чебаркульскую «Звезду», сумел стать там настоящей звездой, и когда после жуткой автокатастрофы в 1976 году вернулся в хоккей и заиграл на прежнем высочайшем уровне. То, что проделывает Харламов на льду — откуда-то свыше. Научить этому не может ни Тарасов, ни кто-либо другой. Порой вообще создавалось впечатление — а человек ли это играет? Ему с необыкновенным шармом удавалось обыгрывать в одиночку едва ли не всю пятерку соперников! Те просто «вешались» при мысли, что ничего противопоставить Харламову не могут. Особенно злились на 17-го номера русских канадские профи. Они и представить себе не могли, что какой-то малыш может взять в своей зоне шайбу, как нож сквозь масло пройти через их непроходимых защитников-гренадеров и с издевательской легкостью забить гол. Это был чудесный полет! А начался этот полет так… Существует такая литературная шутка: "Если бы некто захотел создать условия появления в России Пушкина, он вряд ли стал бы выписывать прадеда из Эфиопии". Так же и в хоккее, если бы некто решил обеспечить появление в ночь с 13 на 14 января 1948 года в Москве одного из величайших хоккеистов в истории, он вряд ли сообразил привезти маму из Испании. Однако именно так и случилось, и 12 июня 1937 года из Бильбао отплыл пароход, на котором от ужасов гражданской войны спасались дети испанских коммунистов. В их числе была и двенадцатилетняя Хермане Арибе Аббад, которую дома называли уменьшительно Бегоня. Много ей предстояло поколесить по новой Родине, куда вскоре тоже пришла война. Ленинград - Крым - Одесса - Херсон - Краснодарский край - Саратов - Тбилиси. Из Тбилиси, где она работала на авиационном заводе, Бегоня и попала в Москву, на завод "Коммунар". Там она и встретилась с Борисом Харламовым, который затем стал ей мужем и отцом Танюшки и Валерки. Валерий Харламов родился в ночь с 13-го на 14-е января 1948 года в Москве. По иронии судьбы ребенок родился в машине: молодую маму везли в роддом и схватки начались прямо в кабине автомобиля. Борис Харламов назвал сына в честь Чкалова - Валерием. Мальчик родился очень слабым и весил меньше трех килограммов. Да и откуда было ждать богатыря при тогдашнем карточном питании. Борис Харламов оставил жену в роддоме, а сам с узелком в руках, где была ее одежда, отправился пешком в общежитие, где они с молодой супругой тогда проживали (метро к тому времени уже не работало). На одной из улиц одинокого путника с подозрительным узелком заметил милицейский патруль. Его попросили пройти в отделение, с чем он с радостью согласился: мороз был жуткий и топать до дома было уже невмоготу. В отделении Борис Сергеевич отогрелся и угостил милиционеров махоркой. - Сын у меня сегодня родился, - сообщил он своим собеседникам в очередной раз. - Назвали Валерием, в честь Чкалова. Обмывал Борис Харламов, как водится, ножки с ребятами в общежитии. Жили мы в ту пору с женой Бегонитой в четвертушке большой комнаты, отгороженной от других семей фанерной перегородкой..." Борис Сергеевич Харламов работал в то время на заводе слесарем-сборщиком. Человек он был спортивный, играл за заводскую команду в футбол и хоккей с мячом, имел второй разряд по мотогонкам. Брал на свои матчи и маленького Валерку, который, пока отец сражался на большом поле, играл за воротами на пятачке с ребятней в свой "чемпионат". До больших турниров и блестящих побед было еще очень далеко. Собственно, этих побед вообще могло бы и не быть, так много неожиданностей было на пути Валеры. В 1956 году многие испанцы, приехавшие в Советский Союз, получили возможность вернуться на родину. Хотелось повидать близких и Бегоне. Оказался в Испании и Валерка. Несколько месяцев жили они в Бильбао. Он учился в местной школе, и, вероятно, позже стал единственным советским хоккеистом, которому в детстве пришлось посещать занятия по закону божьему. Много беженцев вернулись на родные Пиренеи и остались там навсегда, и кто знает, повернись судьба немного иначе, возможно, выходил бы на футбольное поле против "Реала" и "Барселоны" форвард с типично испанской фамилией Харламофф. Но, к счастью, все получилось иначе: сердце девушки уже навсегда было отдано ее Борису, и через некоторое время разлука стала нестерпимой. Они вернулись в Москву. Впервые на коньки Валерий встал в семилетнем возрасте. В Советском Союзе хоккей с шайбой к тому времени быстро приобретал популярность, и многие мальчишки мечтали быть похожими на Всеволода Боброва или Ивана Трегубова. Мечтал об этом и Валера. Школа, друзья, футбол, а зимой, естественно, правил бал хоккей. Валерий выделялся среди сверстников, и его брали в свои команды и мальчишки постарше. Однако на пути к этой мечте внезапно встало препятствие - здоровье. В марте 1961 года Харламов заболел ангиной, которая дала осложнение. Диагноз был жесток - ревматизм сердца. Болезнь удалось победить, но приговор врачей обжалованию не подлежал - здоровье слабое, занятия спортом полностью исключить тем самым поставили крест на любой активности ребенка. В противном случае, говорили врачи, мальчик может умереть. Мама смирилась с таким диагнозом сына, а отец думал иначе. Сложно сказать, каких душевных мук стоило Борису Сергеевичу "не замечать", что сын, несмотря на все запреты, продолжает носиться на коньках во дворе, но факт остается фактом - кардиограммы показывали регулярные улучшения состояния того, кому через десяток лет будут рукоплескать монреальский "Форум" и стокгольмский "Юханнесхоф", бернский "Альменд" и московские "Лужники". Летом 1962 года на Ленинградском проспекте открылся летний каток, он повел сына туда - записываться в хоккейную секцию. В том году принимали мальчишек 1949 года, однако Валерий, с его маленьким ростом, выглядел столь юным, что ему не составило особого труда ввести второго тренера ЦСКА Бориса Павловича Кулагина в заблуждение относительно своего возраста. Харламов тогда оказался единственным из нескольких десятков пацанов, кого приняли в секцию. А когда обман все-таки вскрылся, Валерий успел уже настолько понравиться тренеру, что об отчислении его из секции не могло быть и речи. Вспоминает А. Мальцев: "Валерий как-то в минуты нашей особой душевной близости признался: "Мальчишкой я всерьез плакал только один раз. Это было, когда я начинал играть в детской команде ЦСКА и меня впервые судья удалил на две минуты. Вот тут я зарыдал - горько стало, что ребят оставил в меньшинстве. А когда к борту прижимали, на лед сбивали - терпел как ни в чем не бывало". В команде мальчиков Валерий выделялся, хотя лучшим не был. Гораздо представительнее выглядел, к примеру, Александр Смолин. Он и попал сразу из молодежной команды армейцев в первую. За короткое время Харламов превратился в одного из лучших игроков детской и юношеской спортивной школы ЦСКА и стал любимцем Бориса Кулагина. А вот главный тренер ЦСКА Анатолий Тарасов одно время относился к юному хоккеисту с предубеждением. И виноват был в этом... малый рост Харламова. В те годы Тарасов делал ставку на рослых и мощных хоккеистов и не уставал повторять: "Все выдающиеся канадские хоккеисты - великаны по сравнению с нашими. Как же мы их победим, если наши нападающие - карлики, буквально, метр с кепкой?" В конце концов, в 1966 году, Тарасов отправил Харламова во вторую лигу - в армейскую команду Свердловского военного округа - чебаркульскую "Звезду". И там произошло чудо. Перворазрядник Харламов сумел за один сезон забросить в ворота соперников 34 шайбы! Тренер "Звезды" майор Владимир Альфер тут же сообщил об успехах молодого московского хоккеиста Кулагину. Тот сначала не поверил. Однако весной 1967 года в Калинине Кулагин сам увидел Харламова в деле и понял, что место этого игрока - в основном составе ЦСКА. Говорят, что тот разговор Кулагина с Тарасовым по поводу дальнейшей судьбы талантливого хоккеиста был долгим и тяжелым. Тарасов продолжал сомневаться в возможностях Харламова, считал его взлет в "Звезде" случайным. Но Кулагин продолжал настаивать на переводе 19-летнего хоккеиста в Москву. И Тарасов сдался. Так, летом 67-го года, Харламов был вызван на тренировочный сбор ЦСКА на южную базу в Кудепсту. Возвращение совпало с праздником 8 марта, и появление Валерия в дверях московской квартиры, несомненно, стало лучшим подарком маме и сестре. Понемногу и тренеры стали доверять Харламову место в составе, а 23 апреля 1968 года во время поединка с хоккеистами "Крыльев Советов" впервые зрители услышали объявление, которое еще сотни раз прозвучит на ледовых аренах: "Шайбу забросил Валерий Харламов!" К новому сезону он уже готовился полноправным игроком лучшей команды страны. В первенстве страны 1967-68 гг. команда ЦСКА стала чемпионом. Вместе с ней радость победы по праву разделил и Валерий Харламов. Именно тогда на свет родилась знаменитая армейская тройка Михайлов - Петров - Харламов. В 1969 году 20-летний хоккеист стал чемпионом мира, установив тем самым рекорд (до него подобного взлета в столь юном возрасте на знал ни один хоккеист Советского Союза). Хоккей в исполнении крайнего нападающего Харламова был подлинным искусством, которое приводило в изумление миллионы людей. Когда он появлялся на льду, вратари трепетали, а зрители бурно выражали свой восторг. 1972 год был богат на различные международные соревнования - Олимпиада, чемпионат мира, но главными все же оказались не эти турниры. К 1972 году Харламов уже безоговорочно считался лучшим хоккеистом не только в Советском Союзе, но и в Европе. Осенью произошло, пожалуй, самое значительное событие в хоккейной истории ХХ века, а именно, первая встреча профессионалов НХЛ и сборной СССР. Именно тогда талантливый игрок покорил Северную Америку. Интерес к этим матчам был безумным. В нашей стране особого оптимизма не было. Все вспоминали, что знаменитый канадский голкипер Сет Мартин, которого четырежды признавали лучшим вратарем мировых первенств, так и не смог закрепиться в НХЛ. Не смогли пробиться и многие другие известнейшие мастера, например такие легенды шведского хоккея, как Свен Юханссон-Тумба, Лейф Хольмквист, Ульф Стернер. В общем, у нас надеялись на победу в парочке игр, но не больше. Ну а по другую сторону Атлантики считали, что канадская команда выиграет все матчи с крупным счетом. Доходило до курьезов. Спортивный обозреватель одной из газет Дик Беддос написал перед началом серии: "В победе профессионалов в первом матче с крупным счетом я настолько уверен, что в противном случае обещаю публично съесть эту свою статью". Кстати, слово свое он сдержал, и после игры, в которой, напомню, выиграла наша команда со счетом 7:3, явился в отель, где проживали советские хоккеисты, дабы разнообразить свое меню новым "изысканным" блюдом. Впрочем, наши спортсмены разрешили накрошить это "произведение" в борщ. Одним из главных "кулинаров" этого кушанья оказался Валерий Харламов. Знаменитая серия матчей между хоккейными сборными СССР и Канады стартовала 2 сентября 1972 года на льду монреальского "Форума". Ни один житель североамериканского континента не сомневался тогда в том, что все восемь матчей будут выиграны их соотечественниками с разгромным для советских хоккеистов счетом. Но в первой же встрече разгромный счет настиг не нас, а канадцев - 7:3! Для "кленовых листьев" это было шоком. Тогда лучшим игроком в советской команде был назван Валерий Харламов, забросивший в матче 2 шайбы. Валерия Харламова, также как и Владислава Третьяка с Александром Якушевым, в Канаде моментально причислили к разряду "суперзвезд". Но даже из этой тройки его выделяли. Не случайно, что когда родоначальники хоккея решили пригласить почетных гостей на финал Кубка Стэнли 1973 года, вместе с тренерами сборной СССР Всеволодом Михайловичем Бобровым и Борисом Павловичем Кулагиным выбор пал и на Валерия Харламова. Обратной стороной этой медали стала жестокая охота, которую устроили профессионалы за Валерием. Особенно усердствовали Рон Эллис и Бобби Кларк. И в шестой встрече серии им удалось все же выбить из строя нашего семнадцатого номера. Кстати, именно тогда Николай Николаевич Озеров, комментировавший те матчи, воскликнул: "Такой хоккей нам не нужен!" В седьмой игре Харламов не принял участия, а на восьмую тренеры все же попросили его выйти. "Они тебя и травмированного боятся", - объяснил просьбу Кулагин. И Валерий играл, несмотря на боль. Через два года была новая серия, с командой другой профессиональной лиги - ВХА. Правда, на этот раз все было по-другому. Уже сборная СССР считалась фаворитом. Поэтому отношение к возрастной сборной Канады иногда было даже несколько легкомысленным. Да и обстановка перед первой игрой способствовала тому. Так, предматчевое собрание проходило в гостиничном баре под негромкое музыкальное сопровождение, которое так и не смогли отключить. Пока тренеры объявляли установку на игру, Харламов и Петров незаметно привязали к креслу шнуром от занавесей Валерия Васильева. По меркам канадского хоккея Валерий был "малышом", и соперники особенно сердились, когда именно Харламов раз за разом обыгрывал их, могучих и огромных. Профессионалы НХЛ признали, что и такой "малыш", как Харламов, - атлет, весь литой из мускулов - может быть звездой в игре могучих мужчин. После этих матчей кто-то из канадских тренеров нашел Валерия и предложил ему миллион долларов за то, чтобы он играл в НХЛ. Харламов тогда отшутился: мол, без Михайлова и Петрова никуда не поеду. Но канадцы не поняли юмора и тут же заявили: "Мы берем всю вашу тройку". Естественно, никто никуда не перешел. 17 сентября 1974 года в Квебеке во время встречи сборной СССР со сборной профессионалов ВХА - Всемирная хоккейная ассоциация, Валерий Борисович Харламов забил гол, приведший в изумление и восторг десятки тысяч болельщиков на трибунах. Известный канадский защитник Ж.-К. Трамбле вспоминал: "Я по сей день не пойму, как этот нападающий оставил нас в дураках. Но одно я знаю точно: другого такого игрока нет...". В канадской прессе об этой забитой шайбе писали - "гол для гурманов". Валерий Харламов стал единственным европейским хоккеистом, чей портрет украшает стены Музея хоккейной славы в Торонто. Кавалер орденов Трудового Красного Знамени, «Знак Почета» и многих медалей. Награжден знаком ВЛКСМ «Спортивная доблесть». В 1975 году в жизнь Валерия вошла девушка, которая стала его женой. Это была 19-летняя Ирина Смирнова. Познакомились они случайно. В тот день подруга пригласила Иру к себе на день рождения в один из столичных ресторанов. Именинница с гостями веселилась в одной части ресторана, а в другой гуляла шумная мужская компания. Иру пригласил на танец чернявый невысокий парень в кожаном пиджаке и кепочке. "Таксист, наверное", - подумала про себя Ира, принимая приглашение. Молодой человек представился Валерием и весь вечер не отходил от девушки ни на шаг. После ресторана Харламов вызвался подвезти Иру домой. "Точно, таксист", - пришла к окончательному выводу девушка, когда усаживалась в новенькую "Волгу" под номером 00-17 ММБ. Придя домой, девушка, как и положено, рассказала маме, Нине Васильевне, что в ресторане познакомилась с молодым человеком, шофером по профессии. "Ты смотри, дочка, неизвестно еще, какой он там шофер..." - посчитала за благо предупредить свою дочь Нина Васильевна. Но дочь пропустила ее замечание мимо ушей. Встречи Харламова (а этим "шофером" был именно он) с Ириной продолжались в течение нескольких недель. Наконец мать девушки не выдержала и попросила показать ей ее кавалера. "Должна же я знать, с кем встречается моя дочь", - сказала она. "Но он сюда приходить боится", - ответила Ирина. "Тогда покажи мне его издали, на улице", - нашла выход Нина Васильевна. Этот показ состоялся в сквере у Большого театра. Мать с дочерью спрятались в кустах и стали терпеливо дожидаться, когда к месту свидания подъедет кавалер. Наконец его "Волга" остановилась возле тротуара, и Нина Васильевна впилась глазами в ее хозяина. Она разглядывала его несколько минут, но, видимо, осталась этим не слишком удовлетворена и заявила: "Мне надо подойти к нему и поговорить". И тут ее тихая дочь буквально вскипела: "Если ты это сделаешь, я уйду из дома. Ты же обещала только на него посмотреть". И матери пришлось смириться. Вскоре после этого случая было окончательно раскрыто инкогнито Валерия. Когда мать Ирины узнала, что кавалером ее дочери является знаменитый хоккеист, ей стало несколько легче: все же не какой-то безвестный шофер. А еще через какое-то время Ирина сообщила, что она беременна. В начале 1976 года на свет появился мальчик, которого назвали Александром. Самое удивительное, что до этого времени родители Валерия ни разу не видели свою невестку, а мать Ирины не познакомилась очно с будущим зятем. Их знакомство произошло 8 марта. В тот день друзья Валерия заехали к Ирине домой, и забрали ее с сыном знакомиться с родителями жениха. А после этого Харламов приехал знакомиться с будущей тещей. Со слов матери Ирины, Н.В. Смирновой, это происходило так: "Первой вошла Ирина, и сразу почему-то ко мне: - Мама, ты только на него не кричи, а то он сильно тебя боится. А я думаю: Боже упаси, чего это я кричать должна, хоть бы у них все сложилось. Вошел Валера с детской коляской, здоровается. А я вдруг говорю: - Вот вы какой! Дай-ка я за тебя подержусь! - А я думал, вы меня с восьмого этажа сбросите, - рассмеялся он. Этой же весной Валерий и Ирина поженились. Но вскоре это радостное событие было омрачено происшествием, которое едва не привело к трагедии. Та скорость, которая была его верным союзником на хоккейной площадке, стала жестоким врагом за рулем автомобиля. Харламов никуда не спешил. Но грузовик, едущий впереди, катился вызывающе медленно. Он даже успел надоесть Харламову. И он решил обойти его. Включил мигалку поворота и взял чуть левее, увидел идущую навстречу грузовую машину, подумал, что легко проскочет между двумя грузовиками, только добавлю скорость. И в ту секунду, когда Валера нажал педаль газа, из-за мчавшейся навстречу машины показалось такси. Оба водителя в одно мгновение ударили по тормозам. Резина на задних колесах  «Волги» Харламова была почти «лысой». Машину повело резко влево и швырнуло на столб... В первые две-три недели пребывания в госпитале практически не было свободного времени. То, что работники ГАИ называют ДТП - дорожно-транспортным происшествием, вызвало, к изумлению Харламова, какой-то необычный интерес у приятелей, знакомых, полузнакомых и вовсе незнакомых ему людей. Скучать Валере не приходилось: какими бы строгими ни были порядки в госпитале в Лефортово, заборы, как известно, для того и возводятся, чтобы в них были щели. Анатолий Фирсов пояснил  Валере едва ли не с гордостью, что к нему много лет назад таким путем проникала сюда жена. Но на пальму первенства претендовал и другой знаменитый хоккеист - Владимир Лутченко: его усилиями решетка была раздвинута настолько широко, чтобы мог пролезть человек, обладающий габаритами этого могучего защитника. Потом возникли слухи. Первые оказались неинтересными - Харламов был навеселе (как вариант - пьян) и потому попал в автокатастрофу. Затем фантазия начала разыгрываться. Оказывается, Харламов вез в машине Александра Якушева с женой, и спартаковец тоже пострадал - хотя Якушев ни разу пока не садился в машину Харламова. Дальше - хуже. Речь шла уже не о травмах, а о самом печальном. Говорили, что разбился вместе с Харламовым, другой игрок ЦСКА и сборной страны Геннадий Цыганков. Удивительно, но находились даже очевидцы трагедии. Потом об этом рассказал «Советский спорт». Слухи поутихли. Поток посетителей превратился в ручеек. Дыру в заборе заварили. Харламов уже начал было готовиться к выходу из госпиталя... 12 августа, когда из Свердловска транслировали матч двух команд - ЦСКА и сборной Советского Союза, телекомментатор сообщил, что через две недели врачи Валерия выпишут. Хотя утром в тот день Харламову снова наложили гипс на правую ногу, и сказали, что снимут не раньше чем в начале сентября. Врачи говорили, что он будет ходить. Только ходить... Ему же надо было вернуться в хоккей. И он боролся. Сначала учился заново управлять своими ногами. Потом постепенно стал передвигаться на костылях, затем - с палкой. Приходили друзья, знакомые, спрашивали: "Как нога? Не болит?" "Нет, - отвечал он. - Все болит". Потом встал на коньки. В них было легче - голеностоп был зафиксирован хоккейными ботинками. Стал тренироваться, сначала с мальчишками. Не оценить ту помощь, которую оказали ему друзья и партнеры по звену - Владимир Петров и Борис Михайлов.  И он вернулся. Первый матч провел 16 ноября 1976 года в Москве против "Крыльев". Это было удивительное возвращение. Уже на четвертой минуте он забил! И пусть могучий Юрий Глухов, защитник "Крылышек", не стал применять силовой прием, хотя вполне бы мог это сделать, да и голкипер не слишком стремился отбить эту шайбу, всем стало ясно - Валерий Харламов вернулся на лед. Валерий сделал невозможное. После первой же игры тренер Борис Кулагин заявил: "Мы должны гордиться, что в нашей стране живет такой хоккеист, как Валерий Харламов!". Время шло. Наступил 1976 год, Харламов стал уже шестикратным чемпионом СССР, шестикратным чемпионом мира и двукратным чемпионом Олимпийских игр. Он был, наверное, единственным хоккеистом в стране, которого любили все болельщики, без исключения. Наши клубы ЦСКА и "Крылья Советов" провели первые серии с командами НХЛ. Великолепная игра Харламова была уже привычна для заокеанских специалистов. Затем последовали победа на Олимпиаде в Инсбруке, где Валерий забил последнюю шайбу турнира, принесшую нам победу над сборной ЧССР - 4:3, звание лучшего форварда чемпионата мира, к сожалению, проигранного нашей сборной. Он заиграл как прежде. В 1979 году стал вторым снайпером чемпионата мира в Москве, лишь один балл уступив своему партнеру по тройке Владимиру Петрову. Но время неумолимо. Осенью 1980 года проводили из хоккея многолетнего капитана ЦСКА и сборной Бориса Михайлова, после мирового первенства 1981 года простился с командой Петров. А Валерий продолжал играть, теперь уже с молодежью. В августе он стал лучшим снайпером розыгрыша Кубка европейских чемпионов, набрав в трех встречах 11 очков (2+9). Сыграл за сборную СССР в матчах с командами Швеции и Финляндии. Партнерами его были Сергей Макаров и Игорь Ларионов. В этом же году главным тренером ЦСКА назначили Виктора Тихонова. "Как и все люди, связанные с хоккеем, я немало слышал о "железном" Тарасове и "железной" дисциплине в армейском клубе, - вспоминал Тихонов. - Но ничего этого не было в том ЦСКА, в который я попал". Среди главных нарушителей спортивного режима в армейском клубе Тихонов называл Александра Гусева, Владимира Петрова, Бориса Александрова. Харламова в этом списке не было, однако, справедливости ради, следует сказать, что и он иногда позволял себе расслабиться. Однажды с Валерием Харламовым и Валерием Васильевым случился конфуз. Накануне ответственного матча с чехами они хорошо выпили. По ходу игры соперники вели - 2:0. Виктор Тихонов, весь белый от злости, ходил вдоль скамейки и бормотал: "Враги, враги... Снимаю с игры". Но ребята заступились за Харламова и Васильева: "Оставьте, Виктор Васильевич, пусть попробуют реабилитироваться". И тот сдался. Когда советская сборная выиграла, Харламова и Васильева назвали героями матча: Харламов забросил две шайбы, а Васильев сделал результативную передачу. Тихонов потом говорил: "Есть идея: может, разрешить этим двоим пить? В порядке исключения, а?" А тогдашний министр спорта Павлов выступил с еще более интересным предложением. Подошел к "провинившимся" и сказал: "Послушайте, ребята! Если вам сильно захочется, возьмите ключи от моей дачи, пейте там. Но на сборах все-таки не стоит. Нехорошо... Другие увидят, тоже начнут..." Бронзовый бюст Валерия Харламова  установлен на катке ЦСКА, где тренируются его товарищи по команде мастеров и подрастающая смена, с которой работают испытанные ледовые бойцы Владимир Лутченко, Владимир Викулов, Геннадий Цыганков, Владимир Попов и другие. Имя В. Б. Харламова ныне носит детско-юношеская хоккейная школа ЦСКА, где в свое время он мальчиком делал первые шаги в игре. Начиная с сезона 1982/83 года вручается учрежденный редакцией газеты "Труд" приз имени В. Б.  Харламова  "Самому техничному хоккеисту сезона". Первый его обладателем стал "подшефный" Валерия - Сергей Макаров. По предложению Бобби Халла в канадской "Галерее хоккейной славы" в виде исключения поместили портрет иностранного мастера игры -  Валерия Харламова. В Чебаркуле в средней школе № 6 открыта экспозиция, посвященная выдающемуся хоккеисту. Часть экспонатов передали школьникам родные и близкие  В. Б. Харламова, часть собрали сами ребята. Здесь вырезки из газет и журналов, рассказывающие о Валерие Харламове, одна из клюшек, которой он играл, и многое другое. Имя Валерия Харламова носит теперь дворовый детский спортклуб в Железнодорожном районе Свердловска. И ребята из этого клуба с гордостью называть себя "харламовцы". - Он для меня, как любимый сын! - говорит его школьная учительница, классный руководитель Нина Владимировна Морозова. - И когда Валерий учился, хотя и был кумиром ребят - ведь он играл в клубе ЦСКА, - нам учителям доставлял только радость. Душевным, чутким человеком оказался Валерий, став взрослым. Когда я заболела, приходил в больницу, подбадривал. А каким вниманием меня, пожилую, скромную учительницу, окружили в больнице, когда в один миг все узнали, что "старушку" приходит проведать сам Харламов. - Харламов - хоккейный Пушкин! - так отзывается о нем полковник медицинской службы Олег Маркович Белаковский, человек весьма заметный в советском спорте. - Второй после Всеволода Боброва форвард в советском хоккее. Добрый, мягкий, остроумный, щедрый человек. А на льду - отважный и терпеливый. Никогда он не жаловался, не хныкал. В 1974 году в матче с профессионалами ВХА Валерия сильно травмировали. Пока подъехал к доктору, дорожку из крови на льду оставил. И не слова жалобы. -Харламов, - говорит его товарищ, а ныне начальник детско-юношеской хоккейной школы ЦСКА имени В. Б. Харламова, заслуженный мастер спорта Владимир Лутченко, - был добрый, широкий в жизни человек, а на льду - все для тройки, для команды. ...На первый матч ветеранов СССР и Канады, проходивший в декабре 1982 года во Дворце спорта в Лужниках, его участников пришли приветствовать юные хоккеисты - дети известных советских мастеров игры Боброва, Михайлова, Петрова, Рагулина, Харламова. Все зрители, а их было около десяти тысяч, встали и долго аплодировали гостю из Виннипега, в свое время известному хоккеисту НХЛ Эбу Макдональду, когда он подхватил самого младшего из ребятишек - Сашу Харламова - и поехал с ним вдоль трибун. Многие, и мы в том числе, смахнули слезы с глаз, а семилетний Саша, уверенно оседлавший плечи могучего дяди из Канады, улыбался. Всего за 15 лет спортивной карьеры Валерий Борисович Харламов сыграл 438 матчей за ЦСКА и забил 293 гола, 123 матча было сыграно за сборную СССР на чемпионатах мира и Олимпийских играх и забито 89 голов. В 1981 году Харламов объявил, что этот сезон для него станет последним. Завершить его он хотел достойно, и во многом ему это удалось. В составе ЦСКА он стал в 11-й раз чемпионом СССР и обладателем Кубка европейских чемпионов. На последнем турнире он был назван лучшим нападающим. Теперь, чтобы на высокой ноте завершить свою карьеру в хоккее, ему требовалось выиграть первый Кубок Канады, который должен был стартовать в конце августа в Виннипеге. И тут произошло неожиданное: Тихонов заявил, что Харламов на этот турнир не едет. Для всех специалистов хоккея и болельщиков эта новость была из разряда невероятных. Вспоминает В. Фетисов: "Валера тренировался неистово, он был в прекрасной форме, и чувствовалось, что очень ждал турнира такого высокого ранга, понимая, что он станет последним для него. Мы паковали чемоданы, как вдруг Тихонов вызвал к себе Харламова. Через полчаса Валера вышел из тренерской. Ничего не объясняя, он пожал ребятам руки, что-то пролепетал о победе, развернулся и уехал. Как потом выяснилось, Тихонов "отцепил" Харламова за какое-то прошлое нарушение режима..." А вот как объясняет произошедшее сам В. Тихонов: "Валерия не было в списках кандидатов в сборную команду страны, когда мы проводили тренировочный сбор. Однако он блестяще сыграл финальный матч Кубка европейских чемпионов, и потому мы пригласили Валерия в Скандинавию, зная, естественно, заранее, что матчи кубка в Италии ни в какое сравнение с тем, что предстоит выдержать в Канаде, не идут. Харламов в составе сборной не тренировался, он готовился по плану ЦСКА - не к началу, но к концу сентября, когда стартует чемпионат страны. Однако по уровню мастерства, по силе своего характера, мужеству своему Харламов всегда достоин выступления в сборной, характера у него, как говорится, на троих. Но вот по функциональной готовности... Валерий не набрал еще формы, и отставание его от партнеров было велико. Не было пока еще той двигательной мощи, благодаря которой этот блестящий форвард успевал действовать повсюду. Мы с ним обстоятельно поговорили. Валерий в заключение сказал:   - Виктор Васильевич, я все понимаю. Я действительно не в форме... Потом пришел Владимир Владимирович Юрзинов. Разговор продолжался втроем. Валерий пожаловался, что у него не хватает сил играть. Мы ему рассказали, что нужно делать, предложили программу действий: - Бегать надо по двадцать-тридцать минут каждый день. Тогда в ноябре-декабре ты уже будешь в хорошей форме. Отыграешь на турнире "Известий" и начнешь готовиться к чемпионату мира... Харламов ответил: - Я все понимаю, я дал вам слово... Почему вы мне поручаете работу с молодежью, я понимаю... Сделаю все, чтобы они играли..." Таким образом, по словам Тихонова, Харламов не попал в сборную из-за плохой функциональной подготовки. Честно говоря, слышать об этом удивительно. На тот Кубок Канады в сборную попали несколько игроков, подготовка и уровень игры которых вызывали у специалистов куда больше нареканий, однако они в Канаду поехали. А игрок суперкласса В. Харламов остался в Москве. И как оказалось - на свою погибель. 26 августа Харламов отправился в аэропорт - встречать жену с маленьким сыном, которые возвращались с отдыха на юге. Через несколько часов он привез их на дачу в деревню Покровка под Клином, где тогда жили его теща и четырехлетняя дочка Бегонита. Рассказывает И. В. Смирнова: "Ира приехала с юга немного простуженной и легла спать пораньше. В это время на даче жила семья моей старшей сестры, так что нам пришлось разместиться в другой комнате всем вместе. Но Валера лег не сразу, еще чего-то с ребятами повозился, а потом пристроился рядом с Сашей на кровати. Я предложила забрать внука к себе на диван, но он не согласился. Спал он плохо, несколько раз вставал, но не пил, не курил. Просто посидит-посидит, да и снова ляжет. Утром встали рано, позавтракали. Ира с Валерой засобирались в Москву. Ира говорит: "Валера, ты не выспался; давай я поведу машину". Тут я услышала, запротестовала: "Не давай ей руль, она без прав, да и погода вон какая хмурая". Валера меня успокоил: "Не дам, надо торопиться, хочу на тренировку к одиннадцати успеть, так что сам поведу. Да еще Сережу надо домой завезти". С ними поехал Сергей - племянник мой, он уже семейный был, из армии недавно вернулся. Короче, Валера сел за руль, и они уехали. Я вскоре пошла в магазин за свежим хлебом. Со мной еще была сестра со своим внуком. Идем по улице, как вдруг подъезжает милицейская машина, и у сестры спрашивают, где, мол, теща Харламова живет. Я поняла: что-то случилось". Трагедия произошла в семь часов утра на 74-м километре Ленинградского шоссе. Сегодня уже трудно установить, почему, едва отъехав от деревни, Харламов вдруг позволил своей жене сесть за руль "Волги", однако факт остается фактом: в роковые минуты за рулем была Ирина. Дорога была мокрой, и женщина, видимо, не справилась с управлением. Автомобиль вынесло на встречную полосу, по которой на огромной скорости мчался грузовик. Все произошло так неожиданно, что его водитель не сумел толком среагировать, только вывернул руль вправо. И "Волга" врезалась ему в бок. Удар был настолько силен, что Валерий и Сергей скончались практически мгновенно. Ирина еще какое-то время была жива, и, когда пришедшие на помощь водители выносили ее из машины и клали на траву, она шевелила губами. Однако через несколько минут и она скончалась. Через десять минут к месту трагедии приехала милиция, которая опознала в мужчине, сидевшем на переднем сиденье "Волги", Валерия Харламова. Уже через час после этого весть о гибели знаменитого хоккеиста разнеслась по Москве. А вечером того же дня мировые агентства сообщили: "Как сообщил корреспондент ТАСС, в автокатастрофе под Москвой сегодня утром погиб знаменитый хоккеист Валерий Харламов, тридцати трех лет, и его жена. У них осталось двое маленьких детей - сын и дочь..." Хоккеисты сборной СССР узнали об этой трагедии в Виннипеге. Вспоминает В. Фетисов: "Утром включили телевизоры, а там Валеркины портреты. Но тогда никто из нас толком по-английски не понимал. Так и не сообразили, что к чему. Уже потом, когда вышли на улицу и к нам стали подходить незнакомые люди и что-то говорить о Харламове, мы поняли: с Валерой случилась беда. Вечером прилетел наш хоккейный начальник Валентин Сыч и сказал, что Харламов погиб. Мы были в шоке. Все собрались и сначала хотели бросить к черту этот турнир и ехать на похороны, но потом как-то так получилось, что решили остаться (на самом деле им просто не разрешили уехать), и во что бы то ни стало выиграть Кубок и посвятить победу Харламову. Так в итоге и получилось". Похороны погибших в автомобильной катастрофе состоялись через несколько дней на Кунцевском кладбище. Проститься с великим хоккеистом пришли тысячи людей. Вскоре после этого ушла из жизни мама Харламова, не сумевшая перенести смерть любимого сына и невестки. Уже несколько позже люди, знавшие Харламова, стали вспоминать некоторые эпизоды, в которых он предчувствовал свою смерть именно подобным образом. Например, своему отцу он однажды сказал: "Странно, что еще никто из наших хоккеистов не бывал в автокатастрофах". А в июне 1979 года, когда хоронили прославленного спортсмена Всеволода Боброва, Валерий, стоя у его могилы, вдруг произнес: "Как хорошо здесь, на кладбище - тихо. Ни забот, ни тревог". И ровно через два года после этого произошла трагедия. И еще одно мистическое совпадение в судьбе прославленного спортсмена: он родился в машине, в машине через 33 года он и погиб... Сейчас на 74-ом километре Ленинградского шоссе установлен памятный знак: 500-килограммовая мраморная шайба с выгравированной надписью: "Здесь закатилась звезда русского хоккея. ВАЛЕРИЙ ХАРЛАМОВ". Он прожил всего тридцать три года. Но сколько успел! В те годы зарубежные СМИ в один голос восторженно сообщали миру о рождении в СССР новой хоккейной звезды, поражаясь исполнительскому мастерству форварда ЦСКА. Валерия Харламова ставили в один ряд с Бобби Халлом, Филом Эспозито. Подобных лестных отзывов представители Советского Союза удостаивались редко, и такое отношение свидетельствовало о мировом признании спортивного таланта. Он не просто опередил свое время. Он играл так, как не играл в этом времени никто, а возможно, и не сыграет никогда.

.